Живём в частном доме, за забором дом свекрови, где на данный проживает пять человек: сама свекровь, её дочь, зять и внучки. К нам они просто так не ходят, хотя золовка раньше лезла в нашу жизнь, но когда от жизни щелчок по носу получила, то перестала. В основном отношения с “соседями” нормальные.

Когда я забеременела, у золовки уже была двухлетняя дочка. Во время первого триместра я чувствовала себя отвратительно: запахи, от которых хотелось блевать, головокружение, сонливость, тошнота, отсутствие аппетита. Муж осознавал, что мне плохо, начальница оказалась очень понимающей, без проблем давала отгулы, отпускала пораньше с работы. Свекровь сочувственно качала головой и предлагала принести то лёгкий бульон, то сухарики.

Одна золовка смотрела на меня, как на мошенницу. Золовке с первой беременностью повезло, у нее было два признака беременности: растущий живот и отсутствующие менструации. Ни тошноты, ни реакции на запахи, ничего больше не было. На правах уже родившей и не испытавшей токсикоза женщины, золовка заняла такую позицию: раз ей ничего не хотелось и не было плохо самочувствия, то токсикоз – некий женский заговор, служащий для дрессировки мужей. У нас с золовкой начались конфликты.

– Что, опять твоя лежит, умирает? Я тебе говорю: она преувеличивает! Или притворяется! Беременность – не болезнь! – постоянно говорила золовка моему мужу.

Её бесило, что муж готовил, занимался участком, ездил по магазинам, мыл посуду – и всё это без меня. Свекровь старалась объяснить дочери, что всё строго индивидуально, но золовка, вооруженная личным опытом, никого не слушала. Мне ещё рьяно доказывала, что всё со мной нормально, и я заслуживаю премию Оскар.

Моего мужа золовка не убедила в том, что беременная женщина с токсикозом – полноценная трудовая домашняя единица. Зато своего убедила. Ведь негатив после разговоров со мной или с моим мужем она сливала в уши своего супруга.

Когда начался второй триместр, стало на порядок легче. В третьем снова были трудности: неудобно спать, частые позывы к мочеиспусканию, изжога. Но всё осталось в прошлом, я благополучно родила сына.

Через год с небольшим после появления у нас сына, золовка забеременела. На это раз ей не повезло.

– Какой кошмар! – жаловалась золовка. – Поесть нормально не могу, бегу, блюю. То спать хочу так сильно, что чуть за рулём не уснула. То ноги не держат. Тошнит постоянно. Голова болит. Когда это закончится?

Свекровь тогда работала поваром на теплоходе, её часто не бывало дома, от нескольких дней до пары недель, в зависимости от маршрута судна. И в дни, когда свекровь отсутствовала, из дома наших “соседей” на всю округу раздавались скандалы.

В жизни мужа золовки ничего не изменилось: он приходил домой с работы, ел, садился за компьютер. Золовка, как и до беременности, должна была после работы заниматься дочкой, готовкой, уборкой. Жалобы золовки его не трогали: она же сама миллион раз его уверяла, что токсикоз – выдумка хитрых женщин. Но золовке реально было плохо, а помощи она вообще никакой не видела. Что посеяла.

Золовка обращалась к матери с просьбами, чтобы та повлияла на зятя. Но свекровь отказывалась лезть в их отношения, отвечала, чтобы сами разбирались. Золовка в первом триместре чуть на развод не подала. Так ее обижало безразличие собственного супруга.

Параллельно я стала замечать, что золовка перестала лезть к нам с мужем. Она стала держать свой длинный нос и не менее длинный язык при себе. Скрывать не буду, я немного злорадствовала.

После вторых родов золовка решила, что больше никаких детей. Никогда. Пусть у меня только один сын, в этом вопросе я с золовкой солидарна. Золовка никак не может простить своему супругу его поведения во время ее второй беременности, при любом удобном случае припоминает. Хотя она признаёт, что своими же руками выкопала себе яму. Урок она усвоила: стала менее категоричной, и перед тем, как что-либо утверждать, сначала думает головой. Записано со слов Кати.